Одмн из питательных пунктов для пострадавших жителей Зверинца. Фото 1918 года.

Для пострадавших жителей Зверинца, киевская городская управа сразу же организовала так называемые питательные пункты, которые были размещены в следующих местах:

В инструкторской школе старшин на Зверинце (бывшее Алексеевское инженерное училище, теперь Киевский военный лицей им. И. Богуна).

В Выдубицком монастыре (походные кухни).

На территории Саперного лагеря на Теличке (походные кухни).

На Заводской улице, 10, в мастерской № 7, принадлежавшей Союзу городов.

В общественной столовой, размещавшейся в Контрактовом доме на Подоле.

На территории Киево-Печерской лавры.

На территории Печерского базара.

В Земском павильоне, размещавшемся на территории Торгово-промышленной выставки.

В этих пунктах, кроме пропитания, пострадавшие получали также направления на получение необходимой медицинской помощи и временное поселение.

В опубликованном через несколько дней предварительном отчете следственной комиссии сообщалось, что количество погибших по приблизительным подсчетам достигает 200 человек, а раненных – более тысячи. Как выяснилось, разрывами снарядов разных калибров была поражена обширная территория, площадь которой приблизительно равнялась 4 кв. верстам. Сгорело при пожаре и разрушено взрывной волной более 900 домов.

Наиболее пострадали усадьбы:

Свято-Троицкий (Ионинский) монастырь. Фото конца 19 века.

Свято-Троицкой улицы (современное название Бастионная),

Свято-Троицкого переулка (современное название Бастионный),

Печерской улицы (теперь часть бульвара Леси Украинки, участок, пролегающий от Круглой башни до улицы Струтинского),

Ломаковской улицы (современное название Мичурина),

Болсуновской улицы (современное название Струтинского),

Болсуновского переулка (современное название Мичурина),

Кургановской улицы,

Кургановского переулка,

Церковной улицы (современное название Верхняя),

Церковного переулка (современное название Верхний),

Сафроновского переулка (ликвидирован в связи с перепланированием территории).

Пострадали также Свято-Троицкий (Ионинский) и Выдубицкий монастыри.

Без крова осталось около 12.000 человек.

11 (29) июня на Зверинецком кладбище состоялись похороны 32-х жертв катастрофы. Какое еще количество погибших находилось в морге Александровской больницы, в прессе того времени не сообщалось, но упоминалось о том, что найденные тела убитых продолжали поступать в больницу ежедневно и для их похорон было доставлено еще 50 гробов.

Последними по времени, (22 (9) июня 1918 года) были опубликованы сведения статистического бюро киевской городской управы о зарегистрированном количестве пострадавших во время катастрофы на Зверинце:

Умерших – 36 мужчин и 45 женщин;

Раненных – 56 мужчин и 83 женщины;

Контуженых – 54 мужчины и 65 женщин;

Больных нервными болезнями – 29 мужчин и 79 женщин.

Но совершенно очевидно, что эти данные не отображали истинные масштабы катастрофы и скорее всего, преследовали цель успокоить киевлян, для чего были несколько приуменьшены.

Примечательно, что так же поступила спустя много лет другая киевская власть, приуменьшившая количество жертв, произошедшей 13 марта 1961 года на Куреневке трагедии и уничтожившая почти все данные о ее истинных масштабах.

Первоначально, следственная комиссия, проводившая тщательное расследование инцидента пришла к выводу, что пожар на артиллерийских складах произошел случайно, хотя и по вине одного из охранников, решившего самостоятельно отремонтировать ящик с находящимися в нем сигнальными ракетами. Затем появилась другая, не менее правдоподобная версия о том, что пожар возник в сарае № 3, в котором хранились старые бумаги и прочий ненужный хлам. При попытке подобраться к очагу возгорания, охранники стали вытаскивать из сарая находящиеся в нем вещи, среди которых внезапно был обнаружен фугас, к несчастью тут же взорвавшийся. Этот взрыв и повлек за собой возгорание сарая с сигнальными ракетами, разлетавшимися по территории склада и поджигающими деревянные сараи с хранящимися в них взрывчатыми веществами и навесы над сложенными в штабели снарядами.

В связи со второй версией необходимо отметить, что 31 (18) августа на расположенных в Одессе артиллерийских складах произошло аналогичное возгорание, также вызвавшее детонацию боеприпасов, но на этот раз серии прогремевших взрывов по своей мощности не превосходили зверинецкие. Значительно меньшим было и количество жертв. Министр внутренних дел, И. Кистяковский, прибыв на место одесской катастрофы, отметил удивительную схожесть этих происшествий и признал, что обе трагедии вероятнее всего произошли не случайно, а по злому умыслу.

Единственным государством, находящимся с Украиной в состоянии войны была в то время пораженная тяжелым недугом большевизма Россия. Не исключено, что ее тайные агенты и совершили эти диверсии.

Через неделю после первых взрывов на Зверинце, жителей Киева постигло новое несчастье.

Центральная часть Подола. Фото 1900-х годов.

14 (1) июня 1918 года внезапно возник огромный пожар в наиболее плотно застроенном и заселенном районе Киева – Подоле. Пламя охватило кварталы между Почайнинской и Набережно-Крещатицкой улицами, от Щекавицкой улицы до Спасской улицы, а также территорию в сторону гавани. В огне погибли 54 усадьбы со всеми строениями, которые находились в них. Вследствие стихийного бедствия, без крова осталось около 2000 человек. Пострадали так же все находящиеся в районе пожара каменные, деревянные и построенные по смешанной технологии сооружения: мельницы, фабрики, лесопилки, мастерские, несколько заводов и большое количество складов.

Последствия этих двух киевских трагедий усугублялись еще и тем, что огромному количеству внезапно лишившихся всего движимого и недвижимого имущества людей необходимо было срочно оказать материальную помощь, чтобы они успели обеспечить себя до наступления зимы, хоть каким-нибудь жильем. К счастью в то время в обществе еще существовал институт сострадания и благотворительности, который в некоторой мере помог пострадавшим.

В частности редакция газеты «Киевская мысль» к 15-му сентября 1918 года собрала от разных лиц пожертвования:

Для пострадавших жителей Зверинца в сумме 78.232 рубля 77 копеек,

Для жителей Подола в сумме 13.342 рубля 11 копеек.

В пользу пострадавших собирали пожертвования также и другие общественные и государственные учреждения. Например, в августе того же года, созданный по инициативе гетмана П. Скоропадского Особый Высший Технический комитет, о котором речь пойдет ниже, ассигновал на решение жилищной проблемы жителей Зверинца 880 тысяч рублей.

В числе общественных организаций действовал и Комитет помощи жителям Зверинца, который был образован непосредственно в день трагедии, 6 июня 1918 года и к концу октября собрал 1.272.125 рублей 13 копеек. Однако впоследствии выяснилось, что большая часть этой суммы так и не достигла адресата. В то время совесть уже не всегда была в чести.

* * *

Почти прекратившееся в Киеве к этому времени, какое либо строительство и неудержимо нарастающая с каждым днем потребность в помещениях, для размещения всевозможных организаций и учреждений, возникающих как грибы во время дождя, заставило власть проводить реквизицию всех наиболее пригодных для этой цели существующих в городе строений. Подобное явление все чаще становилось причиной скандалов, причем даже в тех случаях, когда реквизиция помещений проводилась, казалось бы, для осуществления, вполне благородной цели.

Покровский монастырь. Литография 1912 года.

«Настоятельница Киево-Покровского монастыря игуменья Софья обжаловала в административное отделение киевского окружного суда постановление городской реквизиционной комиссии о реквизиции для нужд 1-й украинской гимназии здания амбулаторной лечебницы, принадлежащей монастырю и расположенной в центре монастыря вблизи собора. В жалобе указывается, что согласно действующим на Украине неотмененным законом бывшей российской империи монастырские, а равно богоугодные дома освобождены от квартирной повинности в натуре. Поэтому распоряжение реквизиционной комиссии является актом незакономерным. Далее, помещение лечебницы занято заболевшими «испанкой» (разновидность гриппа) монашествующими и освобождено быть не может, не говоря уже о том, что, насколько возможно с гигиенически-санитарной точки зрения помещать учащихся там, где были заразные больные. Помимо того, говорится в заключение жалобы, совмещение мужской гимназии и женского монастыря аморально. Настоятельница монастыря просит, поэтому отменить постановление реквизиционной комиссии.

Окружным судом, до разбора дела по существу, предложил реквизиционной комиссии представить письменные объяснения по содержанию жалобы настоятельницы монастыря, а также затребовал от комиссии сведения, составляет ли она самостоятельное учреждение или действует, как исполнительный орган думы». ( 12 )

Можно предположить, что решение суда (если он вообще успел тогда рассмотреть это дело) было принято в пользу монастыря, поскольку в прессе, которая старательно отслеживала все скандальные сюжеты, публикаций на эту тему больше не было.

Другое учебное заведение – Киевский Державный Украинский университет, утвержденный законом Совета министров Украинской Державы 17 (4) августа 1918 года – не стал причиной, какого либо скандала и был торжественно открыт 6-го (23) октября того же года. Его аудитории разместились в одном из корпусов (правда, не совсем законченного строительством) бывшего Николаевского артиллерийского училища, комплекс которого был сооружен в протяжение 1914–1918 годах на Соломенке в Кадетской роще (теперь в этих корпусах размещается Национальная академия обороны Украины).

Панорама Межигорского монастыря. Фото конца 19 столетия.

Несмотря на нехватку средств, нестабильность политического положения, постоянную военную угрозу со стороны противников независимого государства и несчастья, преследующие столицу Украины, правительство гетмана П. Скоропадского, все же стремилось превратить Киев в научный и культурный центр европейского государства. Наряду с образованием Украинской Академии наук, открытием Украинского Державного университета и некоторых других учебных заведений (заслуги, позднее незаконно присвоенные большевиками), украинское правительство пыталось реализовывать этот план. Здесь уместным будет отметить, что при гетмане П. Скоропадском в Киеве не был снесен ни один памятник, причем для власти совершенно не имело значения, какому именно историческому деятелю он был установлен, наоборот очень серьезно обсуждался вопрос о сооружении памятника Т. Шевченко. Не был уничтожен ни один храм, а некоторые существовавшие в то время в городе культовые сооружения обследовались и по возможности ремонтировались.

В тоже время рассматривался проект создания нового ботанического сада, который, в отличие от старого, опекаемого киевским университетом ботанического сада, должен был находиться в ведении Украинской Академии наук.

9-го октября (26 сентября) министр народного просвещения Н.П. Василенко, министр земледелия В.П. Колокольцев и заведующий университетским ботаническим садом профессор А.В. Фомин выезжали осматривать место, отведенное для этой цели на берегу Днепра вблизи исторической местности Межигорье. К сожалению, этот проект тогда не был осуществлен и новый ботанический сад основали в Киеве (правда, в другом месте – на Зверинце) только в 1936 году.